Люди, профессионально распознающие обман
Фильм Мэверик рассказывает о причудливом мастере покера, Брэте Мэверике. Главный герой выигрывает партии, легко побеждая своих соперников, включая очаровательную мисс Аннабелль Брэдфорд.
В определенный момент Брэт любезно сообщает ей, что ее выдает то, что она начинает нервно стучать зубами.
В важной игре сезона Аннабелль снова проигрывает, блефуя подсказанным способом. В бешенстве она спрашивает Мэверика, как он риал.
Задержка дыхания, — ответил он. — Когда ты волнуешься, задерживаешь дыхание.
До какой степени человек может развивать навык распознавать обман? Научился ли кто-нибудь профессионально считывать невербальное поведение окружающих?
Данные, приведенные в предыдущем разделе, показывают, что большинство людей не очень хорошо распознают обман, и специальная подготовка не позволяет им улучшить свои результаты. Способен ли такой человек, как Брэт Мэверик, считывать предательские подсказки, которые выдают других игроков в покер, или это всего лишь кинонебылица?
Давид Гаяно (1980, 1988), ученый из Калифорнийского государственного университета, занимался этим вопросом и пришел к заключению, что наше понимание того, что делают за карточным столом профессиональные игроки в покер, помогло бы распознавать обман и искаженную информацию в повседневной коммуникации. Доктор Гаяно выделяет три класса игроков в покер.
Новички и любители не контролируют тело и передают непроизвольно много информации. Они с готовностью и недвусмысленно демонстрируют достоинство своих карт через сообщения.
Более опытные игроки контролируют свое тело и иногда удачно блефуют.
Наибольшим мастерством обладают профессионалы.
Они с поразительной точностью оценивают карты соперников и буквально читают любителей.
Чтобы развить и использовать эти навыки, профессионалам заводят длинный — заученный наизусть или письменно зафиксированный — список стилей игры и особенностей сотен соперников.
Они в курсе, что пристальный взгляд на другого игрока усилит подозрения остальных и выдаст много информации.
Стратегии блефа включают попытки устранить любые невербальные подсказки. Бесстрастное лицо игрока в покер (рокег face) — общее место.
Они могут надевать темные очки, чтобы скрыть лицо и не дать соперникам заметить изменение размера зрачков, выдающее волнение и непроизвольное эмоциональное возбуждение. Альтернативная стратегия — увеличение азбучных симптомов, вербальных и невербальных, чтобы сопернику было сложно отличить истинные послания от ложных в общем гуле.
Игроки, пользующиеся этой стратегией, много говорят и жестикулируют. Скрывают свои потенциальные улики и непредсказуемые перепады настроения, переходы от молчания к болтливости, а потом обратно к тишине.
Все эти стратегии не допускают неосмотрительной утечки информации через невербальные каналы.
Усложняя навыки распознавания обмана, некоторые игроки в покер используют ложные сообщения и антисообщения.
В первой ситуации игрок скрывает свое сообщение. Например, кашляет, когда блефует.
Ложное сообщение может использоваться сознательно для обмана соперников, когда ставки высоки.
Антисообщения — движения, которые на первый взгляд являются сообщениями, но выражаются беспорядочно, чтобы запутать других игроков. Но даже среди профессионалов большинство скорее сами правильно дают ложные посылы, нежели точно расшифровывают чужие.
Способность к расшифровке достигается только благодаря утомительному запоминанию или записи характерных сигналов или близкому общению.
Теперь обратимся к группе людей, которым по долгу службы необходимо отличать правду от лжи, ежедневно оценивать чужую честность. Представителей двух профессий — работников правоохранительных органов и таможенных инспекторов — проверили на навык распознавать чужой обман.
Таможенные инспекторы должны быстро принимать решение: кого из огромного числа людей, въезжающих в Соединенные Штаты, следует тщательнее досмотреть, а может, и обыскать. В рамках эксперимента группу опытных таможенных инспекторов сравнили с группой неспециалистов.
И те и другие просмотрели кассету постановочных бесед с инспекторами (Краут и По, 1980).
Добровольцы играли роль авиапассажиров, половину из которых снабдили контрабандными товарами.
Им посулили денежную награду, если они проведут инспекторов.
Путешественники с контрабандой показали себя убедительными лжецами и у обеих экспериментальных групп вызвали меньше подозрений, чем чистые пассажиры.
Интересно, что неспециалисты угадывали контрабандистов вернее, чем инспекторы. Несмотря на то что таможенные инспекторы знали, что участвуют в эксперименте, они не смогли отрешиться от предрассудков, что по определенным характеристикам (таким, как возраст, пол, раса и социальное положение) можно вычислить контрабандиста.
Признаки, на которые обращали внимание и таможенные инспекторы, и неспециалисты в начале эксперимента, — лаконичные ответы, изменение позы, отсутствие зрительного контакта, сообщение большого количества не относящихся к делу фактов, уклонение от прямых ответов и нервозное состояние. Этот эксперимент доказал, что группа людей, которые по долгу службы вынуждены распознавать обман, справились с задачей не лучше, чем любители, потому что в них укоренились (неверные) предрассудки, которыми они руководствуются при принятии решений.
Дипауло и Пфайфер (1986) протестировали способность работников правоохранительных органов в распознавании обмана.
Они провели стандартный тест с тремя экспериментальными группами, в каждой из которых было более 100 человек.
Они оценивали аудиопленку с утверждениями, половина которых были ложными.
В каждой группе присутствовали студенты без специального опыта в раскрытии обмана, курсанты, проходившие подготовку к службе в федеральных правоохранительных органах и уже имеющие некоторый опыт в распознавании лжи, и опытные офицеры, для которых выявление лжи является важным профессиональным навыком. Среднее количество правильных ответов всех участников составило в среднем 53,6%. Среди трех групп не было значительного разброса.
Студенты дали такой же результат, как и работники правоохранительных органов, а неопытные офицеры не отстали от старших коллег.
Все участники эксперимента были уверены в правильности своих ответов, хотя ошибались примерно в половине случаев. У опытных офицеров существовала обратная зависимость между правильностью и уверенностью.
Иными словами, чем больше они были уверены в ответе, тем реже оказывались правы.
Исследование можно критиковать за искусственность ситуаций.
То есть непривычность для полицейских.
Альдерт Врий (1993), занимавшийся той же проблемой, провел тщательно продуманный эксперимент: актер, переодетый офицером полиции, опрашивал других актеров, были ли у них в карманах наушники. Актеры всегда отвечали отрицательно, хотя у половины из них наушники были (т. е. только 50% утверждений были истинными).
На видеопленку записали двадцать вопросов и ответов на них (10 правдивых и 10 ложных) и согнали на одну кассету (с 15-секундной паузой, за которую участники эксперимента должны были решить, правдивый или ложный ответ они услышали, и определить степень уверенности в своем ответе).
92 голландских детектива, каждый из которых проработал в полиции в среднем 17 лет, посмотрели кассету.
Хотя детективы были уверены в своих ответах (их оценки каждой ситуации в основном совпадали), они оказались правы лишь в 49% случаев. В более поздних исследованиях была выявлена тенденция (не очень прочная) к обратной связи между уверенностью и правильностью.
Детективы (неверно) анализировали одежду (неопрятная одежда связывалась с преступностью), улыбку и движение рук для определения обмана.
Они пользовались последним критерием, несмотря на то что ранее было доказано, что обман сопровождается сокращением жестикуляции. Вывод: опыт усиливает уверенность в собственных способностях и приводит к тому, что решения принимаются на основе сложившихся стереотипов, мешая изучать и правильно анализировать знаки.
Масштабные исследования представителей разных профессий подтвердили данные, полученные в результате описанных выше экспериментов, но имели одно разительное отличие. Экман и ОСалливан (1991) обнаружили, что только члены Секретной службы Соединенных Штатов демонстрировали значительно более высокие результаты на тесте с видеокассетой.
(На записи студенты-медики описывали свои положительные эмоции от фильма, независимо от того, был ли он приятным или омерзительным.) Представители других профессий, включая следователей, специалистов по полиграфу, судей, психиатров и студентов колледжей, показывали низкие результаты.
Однако внутри всех групп, особенно среди представителей Секретной службы, некоторые участники не ошибались в 80% случаев. 29% членов Секретной службы достигли этих результатов; среди психиатров (они на втором месте) только 12% дали тот же результат.
Участники со значительным количеством правильных ответов обращали внимание только на невербальные подсказки и на их отношение к речи.
Участники, допускавшие промахи, руководствовались только услышанными утверждениями.
Другим навыком проницательных людей была способность улавливать беглые эмоции (мимолетное и неуместное изменение мимики). Гипотеза исследователей, почему члены Секретной службы лучше распознавали обман: им по долгу службы часто приходится выделять подозрительных людей в толпе.
Кроме того, их работа с людьми заставила их поверить, что большинство людей говорят правду, тогда как офицеры правоохранительных органов привыкли, что большинство стремится их обмануть.
Исследование Экмана и ОСалливана подтвердило предположение, что большая часть групп, включая офицеров правоохранительных органов, не обладает особыми навыками для раскрытия обмана. Полученные ими данные доказали и отсутствие зависимости между уверенностью человека в своей способности распознавать обман и правильностью его ответов в рамках эксперимента.
Профессор Рэй Булл (1989) из Глазго привлек внимание к ряду объявлений, призывающих молодых людей пополнять ряды полиции, и книгам по профессиональной подготовке, которые намекают на то, что распознавать обман легко. Рекламные объявления уверяли: правильный анализ подсказки в речи и поведении позволит развить нужные способности.
За исключением двух неопубликованных исследований (которые нельзя критически оценить на предмет обоснованности), Буллу не нашел подтверждений тому, что специальная подготовка превращает офицера полиции в живой детектор лжи. Он заключил, что сами по себе эти объявления и книги содержали ложную информацию.
Наше резюме: за исключением профессиональных игроков в покер и членов Секретной службы, люди, чья работа подразумевает хорошие навыки в распознавании обмана, демонстрируют такие же результаты в рамках экспериментов, как и неспециалисты. Однако, к сожалению, эти люди часто обманывают самих себя, считая, что обладают особыми способностями.
Их решения основаны на ложных знаках, стереотипах и предрассудках. Каждый из нас ежедневно сталкивается с распознаванием обмана.
Основной метод, которым мы пользуемся, чтобы отделять ложные утверждения от истинных, — анализ противоречий между вербальными сообщениями и известными собеседнику сведениями и противоречие между вербальным и невербальным поведением.
Можно развивать в себе способность распознавать обман. Дети постепенно учатся читать невербальные послания и сравнивать с вербализированными сообщениями.
По мере накопления жизненного опыта они также учатся критически оценивать чужую речь.
Большинство людей, как детей, так и взрослых, склонны считать, что сказанное — правда. Это предвзятое отношение облегчает социальное взаимодействие.
Чрезмерная циничность — помеха в социальных отношениях. Мы умеем распознавать обман более (но не намного) чем в половине случаев.
Многие люди, профессия которых требует особых навыков в распознавании лжи, например полицейские, уверены в своей способности определять ложь, но в этом они обманывают себя: их способности довольно заурядны. Но есть и люди с исключительным чутьем на обман.
Благодаря специальной подготовке или врожденной интуиции они очень восприимчивы к невербальной коммуникации и мимолетному выражению эмоций.